Зарегистрироваться

Этнорелигия

Категории Этнография | Под редакцией сообщества: История

Этнорелигиоведение - наука, занимающаяся изучением религий мира в этническом контексте

Без учета этой связи религиоведения и этнологии невозможно понять многие важные аспекты современной религиозной ситуации, а следовательно, для правильной ее оценки необходима интеграция исследовательского потенциала двух наук.

Религиозная ситуация в России

В результате появления многих новых религиозных организаций и миссионерской активности ранее существовавших корреляция между этнической и религиозной принадлежностью в России в первой половине 1990‑х гг. снизилась по сравнению с началом ХХ в. Наблюдалась определенная «деэтнизация» некоторых конфессий, равно как и ослабление конфессиональной однородности некоторых этносов. Но начиная с середины 1990-х гг. происходит усиление позиций Русской Православной Церкви и других традиционных для России религиозных организаций. Одновременно роль религии в этническом самосознании стала заметно усиливаться. Вообще у большинства этносов России традиционно была сильная «привязка» к определенной конфессии, и в современный период этническая и религиозная идентичности остались тесно взаимосвязанными; несмотря на увеличение случаев перехода в другие конфессии, религиозная принадлежность людей в значительной степени предопределяется принадлежностью этнической. Более того, даже при отходе от религии в смысле личной веры люди продолжают связывать себя со своей «исторической» конфессией. Отсюда встречающиеся самоопределения типа «православный атеист» или более логичное «атеист из православных».

Все социологические опросы и разного рода косвенные подсчеты говорят о том, что Православная Церковь, безусловно, преобладающая среди всех конфессий России, имеет весьма весомую поддержку в обществе. Данные социологических опросов, проведенных за последние два десятка лет, свидетельствуют о том, что число людей, называвших себя во время таких исследований православными, на протяжении всего этого периода росло[1].

Анализ материалов опросов

При анализе подобных материалов обычно подчеркивают, что многие назвавшие себя верующими редко ходят в церковь, не часто молятся и т. д. Фактически ответы по этим частным вопросам проявления религиозности нередко интерпретируются таким образом, что ставится под сомнение правомерность самоидентификации человека как верующего. Получается, что оценивается «прилежание» назвавших себя верующими, и в конечном счете навязывается деприватизация религии. Кто-то со стороны решает, можно ли считать человека «настоящим» верующим, причем это решение принимается на основе отдельных произвольно выбранных параметров. Еще одна характерная особенность содержащейся во многих работах оценки современной религиозной ситуации состоит в том, что авторы судят о ней лишь по числу, так сказать, наиболее последовательных, осведомленных и практикующих верующих, отсекая всех остальных. И на основе этого отрицается рост значимости религии для населения.

Результаты опроса

Имея в виду существенную этнизацию религии, мы не удивимся, что результаты опросов, касающихся религиозных праздников, заметно отличаются от результатов опросов, выясняющих знание догматов и выполнения предписаний Церкви, и демонстрируют бóльшую приверженность населения религии. Так, в 2002 г., накануне Светлого Христова Воскресения, Центр РОМИР провел опрос с целью выяснить, как россияне будут отмечать Пасху. Опрос показал, что так или иначе отпраздновать этот день намеревалось большинство населения. Куличи, пасхи, крашеные яйца готовили 78,5% респондентов. Посетить могилы родственников на кладбище собирались 54,8% опрошенных (хотя, как неоднократно разъясняли иерархи Церкви, по православному учению посещать кладбище на Пасху не следует, для этого предусмотрены другие дни, обычай же ходить на кладбище в Светлое Христово Воскресение сложился в советское время, когда людям трудно было это сделать в будни). Праздничное пасхальное богослужение были намерены посетить 21,5% населения России (очевидно, процент был бы значительно выше, если бы спросили о намерении посетить одно из богослужений на пасхальной неделе). В крестном ходе собирались участвовать 3,9% опрошенных. Лишь 12,3% россиян никак не собирались отмечать Пасху, причем 5,6% из них объяснили это тем, что исповедуют другую религию[2]. В 2003 г. Центр РОМИР опять провел перед Пасхой Всероссийский опрос. На этот раз учитывалось мнение лишь респондентов-православных. На вопрос «Пойдете ли Вы на Пасху в церковь?» ответы распределились так: «да» сказали 26%, «скорее да» — 18, «скорее нет» — 21, «нет» — 32 и 3% затруднились ответить. По поводу пасхальных блюд вопрос изменился по сравнению с предыдущим годом. Если в 2002 г. людей спрашивали, будут ли у них эти блюда, то в 2003 г. респондентам задали вопрос: «Будете ли Вы или члены Вашей семьи освящать в церкви пасху, куличи, яйца?». «Да» ответили 34% опрошенных, «скорее да» — 24, «скорее нет» — 14, «нет» — 26, затруднились ответить 2%. В 2003 г. православных верующих вновь спросили, пойдут ли они в Светлое Христово Воскресенье на кладбище. Ответы были: «да» — 36%, «скорее да» — 16, «скорее нет» — 14, «нет» — 32, затруднились ответить 2%[3].

Вообще вопросы, выясняющие религиозность людей, очень деликатны и трудны. Во многом это связано с многогранностью самого понятия религии. Религиозность человека может проявляться по-разному, и разные представления могут, в первую очередь, связывать его со своей верой. Американский религиовед и юрист Дж. Ганн, исходя из того, что религия — комплексный и многомерный феномен, выделяет три основные грани религии: религия как вера, религия как иден&тичность и религия как образ жизни[4]. Важен факт принадлежности к группе независимо от личных представлений о тех или иных догматах (опять-таки можно провести параллель с отнесением себя к определенному этносу — для чего можно и не быть знакомым со многими элементами традиционной культуры). По Дж. Ганну, в этом случае существенно прежде всего не то, что человек имеет такие же представления о религиозном учении, что и другие члены группы, а то, что все члены группы связаны общей историей, культурой, этничностью и традициями[5].

Религия и этничность

Защищаясь от прозелитизма, традиционные церкви обращаются не только к религиозным, но и к этническим чувствам своих реальных или потенциальных чад. В результате формируется представление, что быть настоящим русским — значит быть членом или хотя бы сочувствующим традиционной — православной — Церкви. Именно в этой — идентификационной — грани религия тесно переплетается с этничностью и порождает самоопределения типа «русский значит православный». В нашем случае религия как образ жизни мотивирует людей не есть мясо в пост, красить яйца и печь куличи на Пасху и т. п.

Для современного западного общества, где религия рассматривается прежде всего как личное дело человека, характерен упор на представление о религии как вере, то есть на личные убеждения человека, чем в какой-то степени может быть объяснено, что иностранные проповедники рассматривали Россию как свободное миссионерское поле и в своей деятельности не учитывали местные традиции и обычаи, чем часто вызывали раздражение и отвернули от себя даже часть своих потенциальных сторонников.

Православных же в России можно разделить на три условные группы: верующие (но не обязательно практикующие), ассоциирующие и практикующие. Понятно, что эти три группы не обособлены друг от друга и взаимно пересекаются. Один и тот же человек может относиться к двум, а то и ко всем трем группам. Но и в том случае, когда человек может быть причислен хотя бы к одной группе, нет оснований ставить под сомнение его принадлежность к данной религии. Тех, кто верующие и практикующие (обычно они и ассоциирующие, за исключением принявших православие неофитов из нетрадиционной среды), часто называют воцерковленными, и их действительно не так много: они обычно неплохо знают догматику, часто ходят в церковь, соблюдают религиозные предписания, участвуют в таинствах, выполняют обряды, отмечают религиозные праздники. Но вряд ли есть основания не связывать с Православной Церковью и тех, кто верит, но не очень соблюдает, или кто, не очень вдаваясь в догматику, выполняет обряды и/или только ассоциирует себя с православной традицией. Скорее, следует говорить о тех или иных особенностях религиозной ситуации. Как показывают опросы, число принимающих учение (а значит, захотевших и имевших возможность с ним познакомиться) растет. Относительно небольшое число знающих догматику вполне объяснимо. До недавнего времени у нас было невозможно получить какое-либо религиозное образование. Религия сохранялась прежде всего на уровне идентичности и обряда (тем более, что именно обрядовая сторона вообще важна для православия больше, чем для многих других христианских деноминаций). Внешний «парадокс», что часть тех, кто относит себя к верующим, не обязательно часто ходит в церковь и не очень соблюдает обряды, связан и с особенностями и ритмом современной жизни, причем не только российской.

Если подсчитывать число верующих методом вычитания, оставляя только «настоящих», то, действительно, получается, что это число мало, а значит, важность религиозного фактора не так существенна, роль религии искусственно преувеличена (хотя цифры говорят и о росте верующих, в смысле знающих догматику). Но если считать, что возможны любые проявления связи с религией (значима любая грань), то тогда получается, что с православием связано большинство российского населения. Поскольку из них значительное число — ассоциирующие, то получается, что религиозная идентичность как раз очень важна.

Функции религии в культуре

О важности культурных функций религии, как уже отмечалось, писали многие ученые. Американский психолог Г. Олпорт вообще считает, что религия больше, чем просто вера: она стержень культурной традиции группы и берет на себя многие культурные функции[6]. С. А. Токарев подчеркивал, что «религия — прежде всего отношение людей друг к другу по поводу веры в сверхъестественное»[7]. Он также писал, что религия «подобно любому другому явлению культуры, как материальной, так и духовной, выполняет важнейшую общественную функцию: как-то объединять, сплачивать определенную группу людей и тем самым противопоставлять ее всем другим. Эта двоякая, так сказать двуединая, роль религии — как фактора интеграции и одновресегрегации — свойственна всем элементам культуры, без единого исключения. Религия — один из них. И она, быть может, более наглядно, более эксплицитно выполняет и всегда выполняла эту роль»[8]. С точки зрения этнологов, культурная функция религии очень важна, и к силе культурной традиции нельзя относиться как к чему-то неважному и второстепенному.

Как исследователи, так и простые обыватели, как верующие, так и неверующие, как россияне, так и иностранцы признают, что православие глубоко укоренено в русской культуре. Для русских оно вплетено в понимание нации, истории, идентичности. Вообще в Православных церквах сложилась особенно тесная связь с культурной идентичностью народа. В самом православном учении заложены идеи национальной (или иной коллективной) идентичности, которые народы впитывали на протяжении столетий[9].

Организационное устройство православия — в виде поместных церквей способствует переплетению религиозной и национальной или этнической идентичностей. То, что исторически Православные Церкви были тесно связаны с государством, способствовало их еще большей вовлеченности в конструирование коллективных идентичностей[10]. В принятой на Соборе 1917—1918 гг. вероучительной формуле о положении Православной Церкви в Российском государстве говорилось: «Православная Российская Церковь, составляя часть единой Вселенской Христовой Церкви, занимает в Российском государстве первенствующее среди других исповеданий публично-правовое положение, подобающее ей, как величайшей святыне огромного большинства населения и как великой исторической силе, созидавшей Российское государство»[11].

Идентификационная грань религии была в России настолько сильна, что ее не удалось разрушить даже в советское время. В период же кризиса и распада СССР и соответственно кризиса советской идентичности роль православия в национальной идентичности стала усиливаться. Идентификационная грань православия стала особенно сильной. Она же зачастую становится каналом, по которому люди приходят к личной вере. На этнокультурный аспект делала в последние десятилетия упор и Русская Православная Церковь, чтобы через него привести людей к реальной личной вере, понимая, что сразу пытаться рехристианизировать население, которому семьдесят лет внушался атеизм, нереалистично[12]. Получается, что в современной России в религиозности православных наиболее важное место занимает сильно этнизированная грань «идентичность», хотя постепенно разрастаются и укрепляются и две другие грани. Религия, и в частности православие, воспринимается не только как личное дело, но и как сила культурной традиции, и плодотворное изучение этого феномена требует кооперации этнологии и религиоведения.

 

Рекомендуемая литература

Религиозные организации современного мира. Казьмина О.Е., Пучков П.И. М., 2010

Казьмина О. Е. Необходимость интеграции этнологии и религиоведения при изучении современной религиозной ситуации в России // Кафедре этнологии исторического факультета мгу – 70 лет. М., 2010

Классический ислам и традиционализм у российских казахов. Е.И.Ларина, О.Б. Наумова.

О новых понятиях в религиозной практике современных казахов: аккулар, сункар, нур-жигит. Е.И. Ларина

Русская православная церковь и новая религиозная ситуация в России. Этноконфессиональная составляющая проблемы. Казьмина О.Е. М., 2009

С.Г. Рыбаков и его «обзор» организации духовной жизни мусульман России (апрель 1917). Учебный материал. Арапов Д.Ю., Ларина Е.И. М., 2006

 

Ссылки

  1. См., напр.: Каариайнен К., Фурман Д. Религиозность в России в 90-е годы // Старые церкви, новые верующие. Религия в массовом сознании постсоветской России / Под ред. К. Каариайнена, Д. Фурмана. СПб., М.: Летний сад, 2000. С. 16; Филатов С. Б. Послесловие. Религия в постсоветской России // Религия и общество: Очерки религиозной жизни современной России / Отв. ред. и сост. С. Б. Филатов. М., СПб.: Летний сад, 2002. С. 472.  ↑ 1
  2. ROMIR Monitoring 2002a.  ↑ 1
  3. ROMIR Monitoring 2003. По результатам уже упоминавшихся исследований 1995 г., регулярно отмечали праздники 35,6% верующих в Бога, отмечали лишь некоторые — 57,1, не отмечали вовсе — 6,95%. Что же касается следования обрядности, то 21,9% из числа верующих в Бога отправляли основные религиозные обряды, 59,8% — лишь некоторые, по возможности, а 17,9% не исполняли никаких религиозных обрядов (Мчедлов М. П. О состоянии религиозности в современной России. С. 27—28).  ↑ 1
  4. Gunn T. J. The complexity of religion and the definition of «religion» in international law // Harvard Human Rights J. 2003, spring. Vol. 16. Р. 200—205. Может быть, вместо «граней» лучше было бы говорить о трех видах личной связи с религией.  ↑ 1
  5. Ibid. P. 200.  ↑ 1
  6. Allport G. W. The nature of prejudice. Addison: Wesley Publ., 1979. Р. 446.  ↑ 1
  7. Токарев С. А. Еще раз о религии как о социальном явлении (ответ моим критикам). С. 55.  ↑ 1
  8. Токарев С. А. О религии как о социальном явлении (мысли этнографа) // СЭ. 1979. № 3. С. 97.  ↑ 1
  9. Prodromou E. H. Orthodox christianity and pluralism. Moving beyond ambivalence? // The orthodox churches in a pluralistic world. An ecumenical conversation / Ed. by E. Clapsis. Geneva, Brookline (Mass.): WCC Publ., Holy Cross Orthodox Press, 2004. Р. 30—31.  ↑ 1
  10. Ibid. P. 33.  ↑ 1
  11. Цит. по: Шведов О. В. Энциклопедия церковного хозяйства. Экономика и право в Церкви. М.: Ковчег, 2003. С. 103.  ↑ 1
  12. Так, во время одной из своих поездок по епархиям Алексий II сказал: «Если мы думаем о будущем России, то должны вернуться к своим корням, к Святому Православию, с которым наш народ прошел свою тысячелетнюю историю» (Ко дню тезоименитства Предстоятеля Русской Православной Церкви // Журн. Московской Патриархии. 1994. № 2. С. 35).  ↑ 1

Эта статья еще не написана, но вы можете сделать это.